Первое правило статьи – мы говорим о фильме, но не о книге.
Второе правило статьи – мы говорим о фильме, но не о книге.
Третье правило статьи – не смотревший фильм, нарвётся на спойлер.
Я всегда делил людей, которые думают, что разбираются в кино, на несколько категорий. Я тоже – в одной из этих категорий. Но одна из них, самая предсказуемая и забавная – поклонники «Бойцовского клуба». Восхищение этим фильмом не может быть просто уважением к талантам актёров, режиссёра, сценариста и автора романа. Восхищение «Бойцовским клубом» становится мировоззренческой установкой. Найдите парня 16-30 лет, восхищённого «Бойцовским клубом», и вы убедитесь, что он через него познал картину мира. И в этом тексте почти всё будет обращено к тем самым поклонникам, которые пять-десять лет назад впервые увидели «Бойцовский клуб» и искренне поверили в него.
Безусловная заслуга и очарование «Бойцовского клуба» в его маленьких историях из разряда «А знаете ли вы, что…?», большинство из которых рассказано в первом акте, до встречи Рассказчика и Тайлера. В 1999 году жёсткий наезд на ценности и принципы общества потребления был смелостью Прометея. Что мы вообще могли знать в 1999 году в 16-20 лет? И тем более, что мы вообще могли друг другу рассказать? Тогда никто не предпологал возникновения блогов, через которые мы сегодня узнаём тысячи историй, подобных рассказанным в фильме. Если рассматривать эти истории как элементы сюжета, то они бессмысленны. Но именно они помогают нам пропитаться цинизмом и разочарованием Рассказчика, они дают нам повод оглядеться и найти в себе те же гнусные привычки персонажа, вроде желания купить статусные туфли или мебель модной расцветки.
И первый флэшбэк для поклонников – вспомните ту уверенность двадцатилетней давности. Уверенность, что жить ради шмоток глупо, и задаваться вопросом «что надеть?» тоже глупо. Ведь прикрыть наготу можно тем, что под рукой. И покупать красивые диваны, а потом жалеть, если на с ними что-нибудь случится, тоже глупо. Ведь это просто вещи. А теперь загляните в свой шкаф, обернитесь на свой любимый диван, вспомните, сколько девайсов вы купили и сколько ещё хотите купить? Сколько минут, часов, дней своей неповторимой жизни вы потратили на то, чтобы заработать денег для покупки айпода/куртки/кофейного столика?
Банальные и нудные нравоучения казались истиной двадцать лет назад, когда их произносил Тайлер Дёрден.
Очарование «Бойцовского клуба» – в забавных историях про одноразовых друзей и «не ваш вибратор», в конечно же, первоклассной игре ведущих актёров и в потрясающей последовательности безупречно красивых кадров. Этот растянутый на 2:19 часов клип с неоригинальными истинами про фальшивость материальных ценностей и реалистичными сценами избиений почему-то заставляет нас пересматривать его снова и снова.
В 1999 году на экраны вышел ещё один фильм, который, как справедливо заметили Брэд Питт и Эдвард Нортон, содержит намного больше насилия, чем «Бойцовский клуб». Причём насилия ради насилия, эстетствующего, привлекательного, гламурного. «Да он там на шпагат под пулями садится», – заметил Питт. Речь, конечно же, о «Матрице». Братья Вачовски заставили нас любоваться избиением – новым, актуальным, невероятно стильным избиением. А мы были не против, мы даже получали зрительное наслаждение. Но именно «Бойцовский клуб», в котором бьют гораздо меньше количество людей куда менее изощрёнными способами, чем в «Матрице», спровоцировал в нас мысль о боли. «Я никогда не дрался», – признаётся Тайлер. – «Как я могу понять себя, если я ни разу не дрался?». Миллионы парней задали себе этот вопрос.
И «Бойцовский клуб», подаренный нам Тайлером и Рассказчиком, дал нам парадоксальный способ справляться с всеми негативными чувствами, порождёнными в нас окружающим миром потребления. Нам нужно принять боль.
Второй флэшбэк. Немного странно звучит: «чтобы не зависеть от вещей, нужно получить по лицу». Почему мы не переспросили тогда, пять-десять лет назад: «что?». «В чём смысл?». Или «Не вижу взаимосвязи». В нормальном фильме или книге должна быть причинно-следственная связь, когда последующее оправдывается предыдущим, и отсутствие этой связи сильно бросается в глаза. Должна же она быть и здесь.
Многие поклонники видят объяснение теории «принятия боли» в фразе Тайлера, которую тот произносит в автобусе: «Самосовершенствование – это онанизм. А саморазрушение…». Здесь Тайлера толкают и фразу он не договаривает. Считается, что это противопоставление – «плохому» самосовершенствованию Тайлер находит замену в «хорошем» саморазрушении. Но почему же он не сказал этого явно, полной фразой? Почему не договорил?
Тайлер дерётся в фильме лишь однажды, кроме драк с Рассказчиком, разумеется. Этот небольшой эпизод был первой дракой «Бойцовского клуба». Очень мягкая и аккуратная драка, кстати. Нигде и никогда более он не наносит увечий и не призывает это делать. Он принимает побои от Лу ради сохранения подвала в баре, он бьёт чиновника в туалете с целью «убеждения». Он очень не хочет умирать в сцене с обезвреживанием бомбы. Он успокаивает Рассказчика тем, что при взрывах никто не пострадает. Тайлер не говорит, что боль и увечья – это хорошо. Но он говорит, что принять боль – это хорошо. Умение смириться с болью, не бежать, не жаловаться, не паниковать, но принять её – вот в чём смысл сцены с химическим ожогом.
Тайлер неоднократно обозначает физическую боль как чувство, схожее с потерей имущества. Тайлер взорвал квартиру Рассказчика и он же нанёс ему «поцелуй» на руку. Тайлер учит Рассказчика принимать потери, и точно так же он учит принимать потери всех многочисленных членов «Бойцовского клуба». А какой ещё может быть смысл в драке не-для-победы? И вот здесь мы подходим к давно известному мнению, что Тайлер изначально готовил «Бойцовский клуб» для перехода к проекту «Разгром».
И здесь будет третий флэшбэк. А что подумали мы, когда увидели «отбор» претендентов на крыльце? Тайлер хочет стать диктатором? Хочет создать банду и награбить много денег? Или он просто любит командовать? С каждым новым действием проекта «Разгром» мы всё больше убеждаемся, что Тайлер хочет взорвать весь мир к чёртовой матери. Это ведь логично – отрицание общества потребления привело его к желанию уничтожить это общество и ввергнуть мир в хаос?
Стоп. Это наши слова? Или слова Тайлера? Нет. Это слова Рассказчика, который пришёл сдаваться в полицию. Именно такой он видит цель проекта «Разгром» – создать хаос. Такое же страшное для благоразумного американца слово, как и «коммунизм» или «анархия». Но прав ли Рассказчик в своих догадках?
Он постоянно пытается разобраться в происходящем, выпытывает у Тайлера и остальных «космических обезьян», что происходит. Но никто не говорит ему, в чём цель проекта «Разгром». Он самостоятельно узнаёт, что Тайлер планирует взорвать офисы компаний, предоставляющих кредитные карты – «мы все выйдем в ноль, и начнётся хаос». Но для чего Тайлеру «выходить в ноль»?
На самом деле, Тайлер лишь однажды говорит Рассказчику о том, каким он видит настоящий мир настоящих ценностей. Это сцена его ухода, сразу после автокатастрофы:
«В мире, который я вижу, ты преследуешь лося в лесах большого каньона вокруг руин Рокфеллер-Центра. На тебе одежда из шкур, которую ты носишь до конца дней. Ты взбираешься по толстым ветвям плюща на Сирс-Тауэр. И когда ты смотришь вниз, то видишь крохотные фигурки людей, которые молотят зерно и раскладывают куски оленины по проезжей части какой-то заброшенной автомагистрали».
Примерно так описывает свой мир Тайлер, тот мир, который должен быть создан после взрывов небоскрёбов. Мир настоящих ценностей, мир, в котором нет бойцовских клубов. Это – анархо-примитивизм, возвращение к природе, избавление от несуществующих ценностей, гармония с собой и миром. У них был жёсткий разговор в машине, когда Тайлер добился от Рассказчика покорности судьбе, готовности лишиться не только ненужных вещей, но и самого ценного – жизни. Когда Тайлер вытаскивает Рассказчика из машины, он понимает, что тот – готов. Теперь можно посвятить его в тайну проекта «Разгром» и уйти.
И происходит совсем удивительная вещь: Рассказчик идёт в полицию и выкладывает им всё, что он понял, всё про проект «Разгром». И теперь, через десять лет настало время выяснить, почему он это сделал. Эдвард Нортон, например, считает, что фраза Тайлера «Она слишком много знает» стала последней чертой, и что теперь его персонаж начинает стремительно отдаляться от своего альтер-эго. Но мы помним, что Рассказчик садит Марлу в автобус, таким образом, отвратив от неё опасность, и идёт в полицию. Зачем?
Этого не понимает и Тайлер. Давайте разберёмся, чем грозят Рассказчику два варианта развития событий. После взрывов настанет «хаос» и мир превратится в эдем, где люди охотятся на лосей и молотят зерно. Если же полиция предотвратит их, то мир останется прежним. Самого Рассказчика, как главу террористической организации ждёт исправительное учреждение. Итак, почему он отвергает новый мир и пытается сохранить старый?
Спасти жизни людей? Проект «Разгром» никогда не считал людей врагами. «Мы никого не убьём, мы их освободим». В сцене с разбитием автомобилей часто от внимания ускользает одна деталь: они бьют по дорогому BMW, а затем пропускают недорогую машину, похожую на Hyuindai, и бьют по VW New Beatle. Происходит чёткое разделение на бедных и богатых. Вспомните: «Мы готовим вам еду, выносим мусор, отвечаем на звонки водим машины скорой помощи, охраняем вас, пока вы спите. Не трогайте нас». Тайлер сражается с роскошью и статусом, с проявлениями неестественных человеческих чувств – преклонение перед властью и богатством, зависть, лень, уверенность в собственном бессилии. Люди – явно не враги «Разгрому».
Может быть, он хочет спасти Марлу? Но ведь он сам отправил Марлу из города на автобусе. И даже когда в финале её привозят «космические обезьяны», они не намерены её убивать. Привезти её – это было желание Тайлера. Быть с ней в момент наступления нового: «Поверь. Всё будет хорошо». Нет, Марла вне опасности.
Его желание остановить взрывы разгадывает Тайлер. «И чего ты хочешь? Вернуться на свою паршивую работу, сидеть в говённом кондо-мире и смотреть сериалы?». Именно поэтому он хочет предотвратить «хаос». Рассказчик постоянно всего боится – боится ударить Тайлера, боится жить в его доме, боится быть с Марлой, боится боли, смерти, но больше всего он боится изменений. Он многие месяцы жил в состоянии постоянной раздвоенности – понимая, как отвратителен это порядок вещей, но не желая его менять. Он остроумно критикует корпорации и собственную зависимость от вещей, но боится сказать, какая корпорация плюёт на жизни людей. Боится выбросить весь хлам их своего дома. Потому что у него ничего не останется, чтобы жить. Естественно, ему нужен был Тайлер – человек, который знает всё то, что знает он, но который достаточно силён, чтобы изменить это. И вся уверенность в правильности «Разгрома» досталась Тайлеру, а страх перед новым полностью уместился в душе Рассказчика.
Воплощение тысячелетней человеческой трусости перед изменением оказалось на верхем этаже небоскрёба, в трусах и пальто, неспособное встать на ноги. И рядом с ним стоит сильный, красивый, уверенный в себе человек, который не боится ничего. Который способен полностью наплевать на себя, ради людей.
Флэшбэк. Вспомните эту финальную сцену. Жалкий, слабый, не способный придумать аргументы для своих убеждений, Рассказчик – какие чувства он мог вызвать у зрителя? По меньшей мере, брезгливость. Но до сих пор я встречаю людей, которые искренне переживали за Рассказчика, и они до сих пор уверены, что он был прав в своём стремлении остановить взрывы. И они точно так же, как Рассказчик, не могут найти причин для того, чтобы взрывы были отменены. Не могут или боятся?
Конечно, фильм зацепил нас нашей близостью к Рассказчику – наши проблемы, страхи и цинизм очень похожи на его. Но ближе всего нам оказался постоянный страх перемен. Студия долго не могла понять, какая же будет аудитория у этого фильма? Какими своими элементами он «зацепит» их? Именно тайным отождествлением себя с рассказчиком. Мы такие же диванные демагоги ©, наивные циники и смелые пустословы, как он. Мы критикуем власть, но идём на выборы. Мы презираем начальника, но не забываем поздравить его с днём рождения. Мы смеёмся над вещизмом Тины Канделаки, но предпочтём ecco днепропетровским сандалиям. Мы жалки, трусливы и смешны. Именно поэтому мы очень любим финал «Бойцовского клуба», когда Рассказчик становится настолько смелым, что стреляет в себя, чтобы убить Тайлера.
Флэшбэк. Вы уверены, что произошло именно это?
Не нужно быть смелым, чтобы убить себя. Скорее, наоборот. Но мы почему-то забываем об этом в момент выстрела Рассказчика. Мы не замечаем, как размеренно он говорит с простреленной щекой. Как уверенно он отдаёт приказания. И как спокойно и радостно он смотрит на взрывающиеся за окном здания банков. Хотя он только что меньше всего на свете хотел именно этих взрывов. И, конечно, мы не замечаем маленькой шалости Тайлера с шестью кадрами пениса. Мы не замечаем естественного процесса – сильный побеждает слабого. Мы почему-то верим, что Тайлер мёртв.
P. S. Моё мнение противоречит мнению Чака Паланика, Дэвида Финчера, Джима Улса, Брэда Питта, Эдварда Нортона и Хелены Бонем Картер. Но я согласен с мнением Чака, что «произведение после завершения перестаёт быть частью автора и живёт собственной жизнью». Возможно, спустя 20 лет, «Бойцовский клуб» стал самодостаточным настолько, чтобы получит толкование, отличное от общепринятого.
[foogallery id=”52691″]