Неоновый демон | Рецензия

Рецензії

Модная богадельня Николаса Виндинг Рефна

Фильм датского режиссера Николаса Виндинга Рефна ждали все, кто мог и кто не мог, кто знал? и кто не знал. Аншлаг перед показом «Неонового демона» обещал зрелищное кино. Что ж, надежды оправдались на все сто процентов. Но, как часто это бывает, форма и суть не всегда соответствовали друг другу, находясь в одной плоскости. А иногда что-то из двух составляющих и вовсе могли отсутствовать. Под длинным интригующим плащом скрывался трешовый эксгибиционист.

Первоначально претенциозное кино заманило своим актерским составом, где громадными неоновыми буквами светятся имена Эль Фаннинг и Киану Ривза, персонаж которого слегка выбился из общего полотна. Впрочем, самой выдающейся из всего актерского каста стала Джена Мэлоун — ее воплощение визажиста-лесбиянки, которая не гнушается заняться сексом с трупом, вместо отвращения вызывал сочувствие, и это единственное светлое чувство за все экранное время. Вместе с тем, Эль Фаннинг не выдала ничего сверх того, что было прописано сценарием, и безучастно произносила реплику за репликой по режиссерской команде.

Очевидно, что Рефн решил пройти проторенной дорожкой шока и отвращения, когда выбирал, чем же закончить свою историю о юной модели, которая приехала в Лос-Анджелес покорять мир моды. «Неоновый демон» демонстрирует то, как мир моды и все его составляющие могут просто-напросто сожрать вроде бы чистую душу невинного существа, который своим ангельским личиком заводит любого, независимо от пола и сексуальной ориентации. Но как бы не хотелось, чтобы фильм оставил благоприятное впечатление именно как киноработа, к нему все более крепится слово «клип», тем более, что сотрудничество Рефна с несменным композитором Клиффом Мартинесом работает как раз на это восприятие.

Датчнин показал то, что смог тихонько «стащить» у своего наставника Гаспара Ное, включая Карла Глусмана из «Любви». «Неоновый демон» безукоризненно повторил визуальную составляющую «Входа в пустоту» и позаимствовал кровавое месиво «Необратимости» в супер-лайт версии, если бы такая была возможной. Проще простого охарактеризовать всю ленту одним словом — «красиво». Это красота ради таковой, и она не несет под собой абсолютно никакого подтекста или смысловой нагрузки тем более.

То, что режиссер пытался выдать за символику, на деле оказалось ничего не стоящим пафосом, который принимается не более как за высокопарные потуги. Тем не менее, эти понты ради понтов, как сказали бы в простонародье, хотелось смотреть, при чем, широко раскрыв глаза, пока их не проглотили. «Неоновый демон» сражает наповал своей сочностью и цветовой насыщенностью, подтверждая заявленное название. А вот демоном должен был стать не иначе как сам автор, тихонько посмеиваясь в закулисье и потряхивая рогами. На деле же из него вышел некий фанатичный подражатель, который путем небольшого обмана и хитрых трюков хотел добиться вау-эффекта и зарекомендовать себя таким, который может потрясти зрителя. И таки многих он, действительно, потряс, в особенности последними кадрами. За подобные трюки любить и гладить по головке не хочется, потому что рано или поздно манипулятивная подоплека «шарлатана» станет очевидной и раскроется. Но своеобразный вуаеризм, присущий живым существам, пересиливает здравый смысл.

Отрицая деление кинематографа на полюса, Рефн уверен, что фильм должен воздействовать на эмоции. При чем так, будто прыгаешь с вышки в воду, достигая кульминации в столкновении в водной гладью. Как бы он не хаял своего земляка Ларса фон Триера, датчане могут конкурировать в достижении эмоциональной взбучки аудитории. Только прибегают для этого к разным методам. Фешн-хоррор Рефна — это то кино, которое однозначно не оставляет равнодушным никого: им либо восхищаешься, либо плюешься и хочешь покинуть кинозал. В любом случае, оно запоминается и о нем хочется долго говорить, выражая свои впечатления и чувства, которые ловкой рукой фокусника вынул из кармана автор.

Парад гламура, блесток, некрофилии, педофилии и гомосексуальности под хорошую музыку — вот наилучшая характеристика ленты, если кратко и лаконично. Роскошная и безумная вакханалия оставляет после себя разбитую надежду на то, что в шуршащей обертке шоколад, а не пластилин. Для глаза здесь – сплошное наслаждение — болезненное, но приятное.