Каждому по Тони Эрдманну

Тонкая и очень реалистичная третья картина немки Марен Аде «Тони Эрдманн» для многих стала прямо-таки откровением. Фильм безостановочно хвалят, рассыпаются в овациях, превознося автора все выше и выше, срываясь на аплодисменты прямо посреди почти трехчасовой ленты и переходя на открытый смех ближе к финалу. И этому есть простое объяснение.

Эксцентричный балагур Уинфред (Петер Симонишек), который одиноко живет со старым псом Вилли, находит отраду только в розыгрышах, ведь он давно разведен, а его взрослая дочь отдалилась от него настолько, насколько это было ей под силу. Редкие визиты в родные края она наносит только из крайней вежливости, проводя все время вместо общения с отцом и близкими, с телефоном в руках или у уха.

Она — полная противоположность своего легкого на подъем, но стареющего отца. Холодная и педантичная Инес (Сандра Хюллер) ловко взбирается по карьерной лестнице, пытаясь достичь самой вершины. И ради этого ей необходимо всегда держать марку, соблюдать корпоративный этикет, быть частью этого стерильного общества снобов в костюмах. Инес уезжает в Бухарест развивать очередной бизнес-проект. Ее отец отправляется за ней следом, считая, что там будет подходящий момент для разрешения конфликта отцов и детей. Инес отнюдь не в восторге от замысла отца, когда тот появляется на каждой деловой встрече в образе своего альтер-эго Тони Эрдманна — не то лайф-коуча, не то посла Германии. В несуразном парике, цокая вставными зубами, он всячески ставит в неловкое положение свою дочь, которая, дабы не дискредитировать себя в глазах коллег, решает подыграть ему.

 

 

Фильм Марен Аде не совсем укладывается в общепринятые жанровые рамки, хотя комедийное в нем, все же, превалирует. Ведь не это главное. Суть остается в том, что режиссеру удается легко, без излишнего пафоса, вытащить на поверхность то, чем болеет современный социум. Пока каждый пытается быть социальным существом, не отставать от других, чтобы его приняли в стаю, он все равно остается один на один с собой, периодически прячась за натянутой маской или за экраном телефона/ноутбука.

Аде на примере Тони Эрдманна демонстрирует то, насколько можно быть счастливым, забавляясь пукающими подушками или разыгрывая курьеров. Ее герой простой и незамысловатый, живущий обычной жизнью, но при этом способный дышать полной грудью, в отличии от Инес, которая собственноручно замуровала себя в холодные серые стены. Ее ничто не способно вывести из равновесия, за исключением собственного отца. И вот, уже после его появления, расчетливая и прагматичная карьеристка, которая не позволяет себе лишнюю улыбку, готова петь хиты Уитни Хьюстон под синтезатор или раздеться на вечеринке догола просто потому, что в платье она не влезла. Постепенно Уинфреду в обличии Тони Эрдманна удается снять с Инес все лишнее, как в прямом, так и в переносном смысле.

 

 

Оба персонажа настолько легко переплетены между собой, что их диалоги выглядят максимально естественными, будто подслушанными в соседнем дворе или за столиком в ресторане. Зритель без труда угадывает себя в том или ином поступке героя, ведь каждый из нас сталкивался порой с недопониманием со стороны детей, или с назойливой любовью родителей, которые при каждом удобном случае решают рассказать неловкую историю из прошлого.

За каждым таким смешком в «Тони Эрдманне» скрыта толика драматизма, ощутимого по окончанию диалогов, после которых Марен Аде выдерживает небольшую паузу, чтобы зритель успел насладиться послевкусием произошедшего. И чем дальше продвигается картина, тем более оно ощутимо, почти осязаемо. При этом Аде избегает какого-либо морализаторства, оставляя на экране только жизнь в чистом виде, пускай, она иногда и выглядит нелепо — в парике и со вставной челюстью.