«Это мое место!», — заставляет встать героя с единственного занятого в вагоне места неизвестный пассажир. Так начинается фильм.
Уже стало понятно, что Айоади — автор взорвавшей киномир «Субмарины» 2010 года, ставит кино про «нестандартных людей». Не про фриков, коих расплодилось, в связи с тотальной маргинализацией общества, бесчисленное множество, нет. Его герой — сложный человек, неуместный человек, человек со свойствами. Он мрачен, честен и, естественно, одинок.
Купированная до «мотивов», повесть Достоевского, написанная им в 24-летнем возрасте, оказалась вполне актуальной в наши дни и прекрасно коррелирует с характером режиссера. Прямолинейная история влюбленного параноика и мизантропа, конечно, мало чем напоминает душевные метания господина Голядкина. Однако, атмосфера полной беспросветности, визуальный минимализм, мрачные тона, тревожные звуки скрипки, доносящиеся ниоткуда — все это оставляет примерно такое же послевкусие, как и сама повесть. Мир без света и окон (натурные съёмки происходили только ночью, остальные сцены в помещениях были сняты днём), мутное безвременье, авторитарность напоминают оруэлловский «1984», но только декорациями. И сражаться главному герою придется не с Большим Братом, а с самим собой, со своим «допельгангером» за право быть кем-нибудь …
Как говорят умные люди, Россия — страна литературоцентричная. Возможно, именно поэтому никому из современных российских режиссеров не приходила на ум идея замахнуться на эту далеко не самую известную вещь Федора, нашего, Михалыча, которую, он, кстати, всегда ставил особняком: «Повесть эта мне положительно не удалась, но идея её была довольно светлая, и серьезнее этой идеи я никогда ничего в литературе не проводил. Но форма этой повести мне не удалась совершенно».
Вот и английский режиссер, несмотря на несомненно безупречное стилистическое исполнение, мог бы поглубже зачерпнуть идею о том, что «на смену серым всегда приходят черные», что за право «быть» и «иметь право» надо бороться и день и ночь и т. п. Уж, коли ты взялся за Достоевского — совершенно не достаточно герою просто прокричать несколько раз с крыши: «Я человек!» и написать в предсмертной записке «Человек должен быть кем-то, а не просто призраком». С другой стороны, может, я многого хочу от кино …
Ну, хоть так европейские хипстеры узнают, что они твари дрожащие и вовсе не их заслуга в том, что какие-то права они, все же, еще имеют. Айоади даже в актерском составе четко разделяет «молодежь» — основные герои, и «геронты» — пожилые работники-обыватели, косности которых первые и должны противостоять. Вся надежда на молодежь … Нам, в свою очередь, остается надеяться, что кому-нибудь из молодых западных режиссеров в следующий раз попадется на глаза томик, например, Платонова…
П.С.
Стоит отметить очень хорошую игру Джесси Айзенберга — актера, игравшего Цукерберга в «Социальной сети». Мимика, энергия — все прекрасно. А играть две роли в одном фильме — вообще редкий вызов, с которым он блестяще справился.
